Как Одесса стала мамой
В «жемчужину у моря» Одесса начала превращаться в первой половине XIX века. После Наполеоновских войн Европа осталась в прямом смысле без хлеба.
На помощь пришла Российская империя, вскоре превратившись в крупнейшего поставщика зерна в Старый Свет. Главным перевалочным пунктом стал город-порт на Черном море — Одесса.
Появление в 1869 году Суэцкого канала открыло царской России прямой доступ к портам Южной и Восточной Азии все через ту же Одессу.
За без малого полвека грузооборот одесского порта увеличился с 37 миллионов рублей в 1862 году до 174 миллионов рублей в 1903 году. Бурное развитие и южное расположение сделали город идеальным местом для расцвета не только торговли, но и преступности.
А характерный еврейский колорит южной воровской братии обеспечила черта оседлости, не позволявшая основной массе иудеев селиться восточнее линии Псков — Харьков (см. карту).
Легенды одесского криминального мира
Романтический образ одесского уголовника сформировался в сознании масс благодаря литературе и позже кинематографу.
Главными персонажами этого мифа стали удалой аферист Остап Бендер и честный бандит Беня Крик. Однако нельзя не признать, что образы эти родились не на пустом месте.
Во второй половине XIX века Сонька Золотая Ручка (Софья Блювштейн, в девичестве Соломониак) проворачивала дела в крупнейших городах Российской империи и Европы, совершила три удачных и три неудачных побега. Хоть и родилась она в Царстве Польском, но стала неотъемлемой частью одесского криминального фольклора.
Мойше-Яков Винницкий, он же Мишка Япончик, послужил прототипом для Бени Крика — главного героя «Одесских рассказов» и пьесы «Закат» Исаака Бабеля.
В неполные четырнадцать лет Япончик принял участие в еврейской самообороне во время еврейских погромов 1905 года. За убийство полицмейстера Кожухаря был приговорен к смертной казни, которую заменили двенадцатью годами каторги. В тюрьме он познакомился с Гришкой Котом — легендарным Григорием Котовским.
Япончик оказался в числе уголовников, которых по амнистии отпустила на волю Февральская революция. Не теряя времени, уже к осени 1917 года Мишка стал грозой Одессы. Его лихая банда совершала дерзкие налеты: Румынский игорный клуб, магазин Гольдштейна, сахарозаводчик Гепнер — только самые громкие из дел банды.
Мишка Япончик усилиями Бабеля стал главной легендой криминального мира Одессы.
«Благородство» Япончика проявлялось в том, что на революционной волне он сколотил Еврейскую революционную дружину, якобы опасаясь возможных погромов. Под предлогом борьбы за дело Октября он призвал грабить только буржуев и офицеров. А в подкрепление своих слов застрелил бандита, который ограбил рабочего.
Леонид Утесов, тоже эксплуатировавший одесскую уголовную романтику, уверял, что Япончик покровительствовал артистам (Король!) и старался избегать убийств. Однако строптивым предпринимателям он кровь пускал без колебаний. За нежелание делиться выручкой с бандитами жизнями поплатились как минимум купцы Лейтман, Масман и Энгель.
Но на это служители Аполлона закрывали глаза, либо упоминали вскользь.
После Февральской революции одесские литераторы массово начали перебираться в Москву и Петроград. Местечковые писатели и поэты не могли рассчитывать на серьезное признание, оставаясь в Одессе.
Багрицкий написал своих «Контрабандистов» в Москве (позже Утесов положил слова на музыку), в Петрограде Бабель работал над «Одесскими рассказами», Ильф и Петров похождения Остапа Бендера сочиняли в Москве.
Созданный в эпоху НЭПа положительный образ одесского преступника прочно поселился в советском, а затем и в российском/украинском искусстве. Достаточно вспомнить Японца (герой Николая Караченцова) из советско-польского фильма «Дежа вю» или Фиму Полужида (герой Сергея Маковецкого) из сериала «Ликвидация». Впрочем, и имена бандитов реальных сегодня в Одессе эксплуатируют напропалую всевозможные экскурсионные бюро и ресторанчики.
Фима Полужид по сюжету «Ликвидации» — отошедший от дел карманник
Началом конца одесской воровской вольницы стали сталинские репрессии второй половины 1930-х, а добила ее Великая Отечественная война.
Некоторое возрождение одесский криминал пережил в 1990-е годы. Но и разгул бандитизма, и аферы жуликов теперь уже украинской Одессы померкли на фоне того, что творилось в России.
